Безнадежный должник.

Народный банк Китая второй раз в этом году снизил процентные ставки. Ставка по однолетним среднесрочным кредитам (MLF) снижена на 10 базисных пунктов — до 2,75% с 2,85%

Решение центрального банка Китая выглядит единственно возможным после того, как пресс-служба Государственного статистического управления (ГСУ) КНР в середине июля объявила, что темпы экономического роста КНР в апреле — июне 2022 года резко замедлились с 4,8% до 0,4% из-за карантинных ограничений, которые ввел Пекин для сдерживания очередной волны COVID-19.

Колоссальный накопленный общий долг Китая в этом году может составить 275% ВВП, что означает его увеличение сразу на 11 с лишним процентов. Есть, конечно, страны и с большим объемом относительного долга, но далеко не у всех настолько большая экономика.

Снижение ставки в таком случае может ненамного снизить разрыв между процентом кредита и рентабельностью китайской экономики, но это, что называется, просто припарка. Ключевая проблема остается прежней: Китай провел модернизацию и существенно изменил структуру своей экономики с момента кризиса 2008 года, однако это было сделано путем стремительного наращивания долговой нагрузки, и экономика перестала справляться с обслуживанием этого долга.

Фактически сегодня Китай — безнадёжный должник. Не существует никаких возможностей для того, чтобы погасить такие долги, во всяком случае, в рамках текущей экономической политики. Решение может возникнуть, но только в чисто политическом поле.

США проходили через такой период, выходя из Великой депрессии. Рузвельт, понимая смертельную угрозу накачки экономики ликвидностью, был вынужден идти ва-банк и ломать политику изоляционизма, включившись во Вторую мировую войну, которая, в сущности, мало затрагивала интересы США. Но целью была не победа над Германией, а поражение Великобритании, что позволило бы США стать единственной западной сверхдержавой и предъявить свою валюту в качестве основной для всего капиталистического мира.

Это и произошло. Великобритания, хотя и делила мир на Потсдамской конференции по итогам войны, была смещена с позиции сверхдержавы, ее место заняли США и сумели создать механизм, с помощью которого угрозу накачки своей экономики долларами сбросили на весь остальной мир. По сути, они создали открытую систему, а противостояние с советским блоком позволило открыть эту систему дополнительным вторым контуром, «сжигая» накапливаемые негативные эффекты (своего рода энтропию) в этом противостоянии на территории стран Третьего мира. Именно поэтому послевоенный мир оказался на удивление устойчивым и развалился буквально через десять лет после краха СССР. Второй контур устойчивости оказался разрушенным, капитализм в мировом масштабе стал закрытой системой, и процессы накопления энтропии, которую теперь стало просто некуда сбрасывать, накрыли капиталистическую систему.

Тем не менее, опыт есть. Другого нет. Китай может решить проблему накопленного долга только одним способом — раскрыть свою замкнутую систему, сделав свою валюту мировой. Не обязательно монопольно мировой, но по крайней мере, размеры открытой системы должны быть достаточными, чтобы «размазывать» по ней накопленные китайские долги.

Подобное решение, если оно будет принято, означает войну. Нет никаких иных возможностей переформатировать мировое пространство для решения такой задачи. Собственно, суть противоречий между США и Китаем сегодня заключается в этом.

Проблема Китая очевидна: успешного военного опыта у него нет. Поэтому он пытается сублимировать военное решение в экономическую экспансию. «Новый шелковый путь» - это как раз попытка добиться решения невоенными методами. Но без подкрепляющей его военной силы добиться такого результата не получается. И США буквально на днях продемонстрировали Китаю, что существуют пределы невоенных решений. В любой момент Китай может быть вовлечен в вооруженный конфликт, выиграть который он будет либо не в состоянии, либо цена победы окажется слишком несоразмерной полученному результату.

Но и деваться китайцам некуда. Базовая проблема — долговой кризис — остается неразрешимой. Учитывая огромные размеры китайской экономики, она обладает достаточной устойчивостью, и способна выдерживать еще какое-то время долговой навес. Но только на время. Рано или поздно, он обрушится.

Внутренний кризис для Китая смертельно опасен. Очень серьезные диспропорции в уровне жизни и доходов населения побережья и всей остальной территории Китая (особенно в крайне неустойчивых автономных национальных окраинах — Синцзяне, Тибете) в случае внутренней нестабильности могут привести Китай к гражданским волнениям и даже столкновениям. Исторически Китай ни разу не сумел решить подобную проблему, и каждый раз оказывался перед внутренним конфликтом, разрушающим целостность государства, после чего вновь происходила его пересборка, на что тратилось время, ресурс, и в это время Китай фактически терял свою самостоятельность.

Перед Китаем сегодня стоит выбор из двух очень плохих решений. Даже сложно сказать, какое из них хуже. Либо война с весьма туманными перспективами победы (а критерий победы я описал выше), либо постепенное скатывание к катастрофическому сценарию долгового обвала.

Нынешнее решение Народного банка — ситуативное. Оно просто продлевает время, не решая по существу ничего. Выбор, который предстоит сделать Китаю — политический. И принимать его будет политическое руководство страны. И похоже, что это руководство само не слишком понимает, какое именно решение оно должно будет принять.

Террор, развязанный сегодня против населения страны под вывеской «борьбы с ковидом» - это та же самая сублимация решения. Решения нет, но есть имитация: делаем что-нибудь, чтобы делать. Теоретически введение «цифрового концлагеря» должно позволить выравнивать уровень потребления населения разных регионов страны, что называется, «в ручном режиме» и директивно-плановым порядком. Если это удастся, то ключевая внутренняя проблема Китая — неравномерное распределение уровня жизни — будет искусственным образом решена. Но раз это решение будет искусственным, значит, на его поддержание будет тратиться огромный ресурс, что снова ставит ту же самую проблему: этот ресурс неизбежно будет изыматься из ресурса развития страны, а значит — эффективность экономики все равно будет оставаться ниже уровня возможностей расплатиться по долгам.

Это замкнутый круг, и китайскому руководству потребуется либо новый Дэнсяопин, которые предложит принципиально иное решение, за рамками сегодняшних противоречий, либо китайское руководство перестанет быть руководством.